Когда я говорила, что собираюсь в Португалию, у собеседников возникали две устойчивые ассоциации — портвейн и Васко да Гама. Особо интеллектуальные вспоминали Камоэнса (спасибо Хоботову из «Покровских ворот»). И все. Больше про эту страну никто ничего вспомнить не мог. Я не исключение. Школьные учебники, более-менее подробно повествующие об истории Франции, Англии, Германии и Испании, уделяют Португалии лишь несколько строк в разделе «Великие географические открытия». В общем, мне предстояло сделать свое географическое открытие. На самой западной окраине Европы.
Здесь же, в центре, маленькое заведение, в котором на розлив продают вишневую наливку — точно такую, как делали почти все наши бабушки. Крепость — градусов 16-17. Никаких столиков, прилавок выходит сразу на площадь. Здесь всегда многолюдно — мужчины и женщины разного возраста и цвета кожи. Залпом эти 50 граммов никто не пьет. Стоят, общаются, прихлебывают по глоточку, снова ставят стаканчики куда придется — на урны, непосредственно на землю... Толпа колоритная, у многих характерные черты любителей не только вишневой наливки, но и любых алкогольсодержащих жидкостей. Но никто не шипит возмущенно, наоборот, улыбаются, глядя на по-своему радующуюся жизни толпу, а то и постоят, подумают, да и присоединятся к ней.
На этой же площади как-то поздно вечером я увидела странную манифестацию. Впереди колонны из трех десятков человек шел мужчина с желтым флагом, на котором было название то ли какого-то португальского муниципалитета, то ли общины. За ним — группа женщин в платках, очень напоминающих наши павлопосадские (вот почему меня предупредили, чтобы я не привозила их в качестве подарков), за ними оркестр из десятка музыкантов — аккордеоны, гитары, какие-то узкие деревянные конструкции с натянутыми струнами, украшенные разноцветными лентами... Процессия шла по площади и близлежащим улицам, громко распевая народные песни. Ничего не требовали, никаких лозунгов — только пели. Полиция никакого интереса к ним не проявляла.
Удивительно, как относятся лиссабонцы к своему городу. На любом более-менее возвышенном месте (а их в Лиссабоне, учитывая явно выраженный гористый рельеф, десятки) устраивают мирадору — смотровые площадки, откуда они с удовольствием любуются живописной панорамой. С другой стороны — в городе явно существует проблема вывоза мусора. Мешки с отходами складируются почти на каждом углу. Через день-другой они начинают, мягко говоря, пованивать... Но грязи и пыли нет вообще.
Еще одно национальное кушанье — португальская капуста. Больше всего она похожа на листья и жесткие стебли незавязавшейся цветной капусты. Ее просто отваривают — без специй, поэтому на вкус она жесткая и пресная.
Десерты — главное украшение праздничного обеда и гордость хозяйки. Их обычно бывает 5-6: несколько тортов, сладкая выпечка с цукатами, шоколадный мусс, желе, заварной крем... Португальцы очень уважают яичные десерты. Среди них «изюминка» с крайне неаппетитным названием — «слюна верблюда». Это взбитое с сахаром яйцо, смешанное с вареной сгущенкой. Интересное сочетание, но приторно-сладко.
Нормальные португалец не может жить без кофе. Утренняя чашка — это святое. Европейские названия — эспрессо, латте — здесь понимают только в туристических отелях и крупных торговых центрах. Просто «кофе» — по крепости и есть эспрессо. Если вы хотите двойной эспрессо, то здесь он называется «абатанаду». В словаре это переводится как «половина чайной чашки кофе». Но если вы предпочитаете длинный эспрессо, придется запомнить выражение «абатанаду шейу».
Португальцы живут небогато. Квалифицированные специалисты — врачи, юристы, программисты — ищут работу за границей. В стране очень высокие налоги и низкий уровень жизни. Иммигранты — русские, украинцы, молдаване — селятся по несколько человек в комнате, минимизируя тем самым расходы. Португальцы к ним относятся лояльно, конкурентов в них не чувствуют. Сами они не очень любят работать физически, поэтому гастарбайтеры всегда могут найти работу.
Но клиенты все-таки больше доверяют местным бригадам. Как оказалось, зря. Студию, в которой я жила, отремонтировала бригада португальцев. За полгода до моего приезда. Но эхо этого ремонта докатилось и до меня: пришел сосед снизу и сказал, что я его заливаю. Как выяснилось, это проблема возникала и раньше. И, чтобы ее устранить, рабочие разбили окно у нижнего соседа, влезли в его квартиру, пробили дыру в потолке (у него под моим душем почему-то располагается спальня), чего-то покрутили в трубе, немножко подкрасили разломанный потолок и ушли. Почему сосед не обратился в полицию, до сих пор не понимаю.
Португальцы очень экономные. В декабре и январе температура воздуха днем от +10 до +16. Но очень сыро. В домах влажно настолько, что белье не сохнет. Но отопление не включают — газ и электричество дороги. Сапожных мастерских, где быстро и качественно подлатают старую обувь, едва ли не больше, чем табачных киосков.
Растерявшемуся туристу местные жители всегда готовы помочь. Поколение постарше неплохо объясняется по-французски, молодежь в основном говорит по-английски, можно использовать итальянский и испанский — они ближе к португальскому, но если вы совсем не находите общего языка с аборигенами, вам постараются объяснить жестами, набросать схему на салфетке или просто проводят до нужного места.
А еще в Португалии очень красиво. В 1755 году здесь произошло страшное земеятрясение, которое практически уничтожило Лиссабон и многие города на побережье. Их отстраивали заново. Тогда царил стиль барокко. Он, умноженный на местный колорит, с примесью мавританского стиля дал уникальное направление «мануэлино». И это стоит увидеть!
Сфинкс
Лиссабон — город толерантности
В самом центре Лиссабона на большой цементной стене, подпирающей какие-то старинные постройки, надписи на всех языках «Лиссабон — город толерантности». Русские слова, из наиболее крупных, в глаза бросаются сразу. Тут же в брусчастку мостовой вмонтирована памятная плита, установленная как знак покаяния: сотни лет католики-португальцы притесняли иудеев. В середине XVII века их вообще изгнали из страны. В XX осознали, раскаялись и установили плиту в назидание потомкам — давайте жить дружно. Сегодняшний Лиссабон — на редкость толерантный город — к иностранцам, собственным маргиналам, к любым проявлениям слабости, личных предпочтений и взглядов.Здесь же, в центре, маленькое заведение, в котором на розлив продают вишневую наливку — точно такую, как делали почти все наши бабушки. Крепость — градусов 16-17. Никаких столиков, прилавок выходит сразу на площадь. Здесь всегда многолюдно — мужчины и женщины разного возраста и цвета кожи. Залпом эти 50 граммов никто не пьет. Стоят, общаются, прихлебывают по глоточку, снова ставят стаканчики куда придется — на урны, непосредственно на землю... Толпа колоритная, у многих характерные черты любителей не только вишневой наливки, но и любых алкогольсодержащих жидкостей. Но никто не шипит возмущенно, наоборот, улыбаются, глядя на по-своему радующуюся жизни толпу, а то и постоят, подумают, да и присоединятся к ней.
На этой же площади как-то поздно вечером я увидела странную манифестацию. Впереди колонны из трех десятков человек шел мужчина с желтым флагом, на котором было название то ли какого-то португальского муниципалитета, то ли общины. За ним — группа женщин в платках, очень напоминающих наши павлопосадские (вот почему меня предупредили, чтобы я не привозила их в качестве подарков), за ними оркестр из десятка музыкантов — аккордеоны, гитары, какие-то узкие деревянные конструкции с натянутыми струнами, украшенные разноцветными лентами... Процессия шла по площади и близлежащим улицам, громко распевая народные песни. Ничего не требовали, никаких лозунгов — только пели. Полиция никакого интереса к ним не проявляла.
Удивительно, как относятся лиссабонцы к своему городу. На любом более-менее возвышенном месте (а их в Лиссабоне, учитывая явно выраженный гористый рельеф, десятки) устраивают мирадору — смотровые площадки, откуда они с удовольствием любуются живописной панорамой. С другой стороны — в городе явно существует проблема вывоза мусора. Мешки с отходами складируются почти на каждом углу. Через день-другой они начинают, мягко говоря, пованивать... Но грязи и пыли нет вообще.
Португальцы — не гурманы. Но сладкоежки
Основное национальное блюдо — бэкэляу, соленая и высушенная треска. В средние века каравеллы Васко да Гамы, отправляясь в долгие морские путешествия, забивали ею трюмы. Холодильников не было, консервов тогда не знали, и сушеная рыба была единственным долгосрочным провиантом. Рыбу вымачивали, она принимала свой прежний объем, и потом ее готовили. Она получается вполне мягкой, но с привкусом и запашком ржавой воблы. Португальцы такую треску обожают. Поэтому свежую рыбу они солят, сушат, хранят несколько месяцев, потом вымачивают и готовят. Кстати, белые от соли пласты трески стоят дороже свежей семги. Бэкэляу они заказывают в ресторане, готовят дома и подают на званых обедах.Еще одно национальное кушанье — португальская капуста. Больше всего она похожа на листья и жесткие стебли незавязавшейся цветной капусты. Ее просто отваривают — без специй, поэтому на вкус она жесткая и пресная.
Десерты — главное украшение праздничного обеда и гордость хозяйки. Их обычно бывает 5-6: несколько тортов, сладкая выпечка с цукатами, шоколадный мусс, желе, заварной крем... Португальцы очень уважают яичные десерты. Среди них «изюминка» с крайне неаппетитным названием — «слюна верблюда». Это взбитое с сахаром яйцо, смешанное с вареной сгущенкой. Интересное сочетание, но приторно-сладко.
Нормальные португалец не может жить без кофе. Утренняя чашка — это святое. Европейские названия — эспрессо, латте — здесь понимают только в туристических отелях и крупных торговых центрах. Просто «кофе» — по крепости и есть эспрессо. Если вы хотите двойной эспрессо, то здесь он называется «абатанаду». В словаре это переводится как «половина чайной чашки кофе». Но если вы предпочитаете длинный эспрессо, придется запомнить выражение «абатанаду шейу».
Португальский менталитет — отзывчивость и экономичность
Португальские мужчины — потомки мореходов, в среднем, выше своих ближайших соседей — испанцев, французов, итальянцев. По португалкам заметно, как поработала инквизиция — мелкие, незаметные, словно от кого-то прячущиеся. Самый распространенный размер ноги — 35. У более-менее симпатичных иностранные корни.Португальцы живут небогато. Квалифицированные специалисты — врачи, юристы, программисты — ищут работу за границей. В стране очень высокие налоги и низкий уровень жизни. Иммигранты — русские, украинцы, молдаване — селятся по несколько человек в комнате, минимизируя тем самым расходы. Португальцы к ним относятся лояльно, конкурентов в них не чувствуют. Сами они не очень любят работать физически, поэтому гастарбайтеры всегда могут найти работу.
Но клиенты все-таки больше доверяют местным бригадам. Как оказалось, зря. Студию, в которой я жила, отремонтировала бригада португальцев. За полгода до моего приезда. Но эхо этого ремонта докатилось и до меня: пришел сосед снизу и сказал, что я его заливаю. Как выяснилось, это проблема возникала и раньше. И, чтобы ее устранить, рабочие разбили окно у нижнего соседа, влезли в его квартиру, пробили дыру в потолке (у него под моим душем почему-то располагается спальня), чего-то покрутили в трубе, немножко подкрасили разломанный потолок и ушли. Почему сосед не обратился в полицию, до сих пор не понимаю.
Португальцы очень экономные. В декабре и январе температура воздуха днем от +10 до +16. Но очень сыро. В домах влажно настолько, что белье не сохнет. Но отопление не включают — газ и электричество дороги. Сапожных мастерских, где быстро и качественно подлатают старую обувь, едва ли не больше, чем табачных киосков.
Растерявшемуся туристу местные жители всегда готовы помочь. Поколение постарше неплохо объясняется по-французски, молодежь в основном говорит по-английски, можно использовать итальянский и испанский — они ближе к португальскому, но если вы совсем не находите общего языка с аборигенами, вам постараются объяснить жестами, набросать схему на салфетке или просто проводят до нужного места.
А еще в Португалии очень красиво. В 1755 году здесь произошло страшное земеятрясение, которое практически уничтожило Лиссабон и многие города на побережье. Их отстраивали заново. Тогда царил стиль барокко. Он, умноженный на местный колорит, с примесью мавританского стиля дал уникальное направление «мануэлино». И это стоит увидеть!
Сфинкс
Пока нет ни одного комментария